Комментарий: Часть 1 «Ситуация» этого же автора в 20-х числах сентября была размещена на нашем сайте http://sovetd.ucoz.ru/news/2008-09-27-6, сайте Вестника гражданского общества http://www.vestnikcivitas.ru:80/pbls/271 и др.   По техническим причинам она была разделена на две половины, пришлось сделать то же самое и с этой статьей, что вызывает путаницу с нумерацией частей. Поэтому читать ее следует, не вникая в структуру частей.

Текст подвергся незначительной литературной правке. 

Д.И. Катаев.  К свободе или на свободе?

Часть 2. Движение и партия (1-я половина)

1.

Достоинство  проектов программ создаваемого демократического движения  «300 шагов» и «Дорожная карта»  (http://www.democrat-info.ru/) - их предметность и наличие пускай спорных, но конкретных алгоритмов. 

Недостаток проекта «300 шагов» - традиционный  государственный патернализм: мол, все дело в государстве, государство должно и т.д. Но надо  же различать  общество и государство. Наше влияние в государстве сейчас ничтожно, и завоевать достойное место мы можем, только развиваясь вместе с обществом. Поэтому и наши реальные действия, и программу  надо начинать  с общества. Оно должно стать гражданским, контролировать государство и  трансформировать его в нужном направлении.

Проект «Дорожная карта» свободен от этих недостатков,  но в нем я не могу согласиться с некоторыми ключевыми, хотя и тактическими положениями. Кроме того, хотелось бы иной расстановки акцентов  и еще больше конкретности.

 Небольшое, отступление, дополняющее часть 1 («Ситуация»).

В России три реальных политических сегмента: бюрократический класс, левые и правые. Хорошо, что наличие бюрократии как самостоятельной политической силы признано (в иной формулировке) в «Дорожной карте».

Бюрократический класс – повязанные круговой порукой чиновничество, олигархия, привилегированный бизнес, силовые структуры, их обслуживающие  «общественные» объединения, огосударствленная церковь).

В левом сегменте принципиальная для нас идеологическая граница определяется в основном признанием или отрицанием частной собственности.  Все, кто находится правее этой границы и разделяет демократические принципы, могут быть нашими стратегическими союзниками в борьбе против бюрократической диктатуры. Однако необходимо считаться с тем, что у нас с ними масса исторических антагонизмов.

 Те левые, которые теоретически не признают частной собственности, но провозглашают приверженность принципам демократии и находятся в оппозиции бюрократии, нередко на практике выступают в защиту свободы, собственности и законности гораздо активнее, чем объединения, называющие себя правыми и либеральными. Наша вина, что мы без боя отдали левым это поле. Но пока мы не вернемся к активной деятельности и не восстановим свое влияние, мы на этом поле во многих случаях вынуждены действовать против бюрократии вместе с левыми.

Сегодняшняя ситуация в России не имеет аналогов ни в истории, ни в современной политической географии.

С одной стороны, бюрократия восстановила свою диктатуру, выхолостила все общественные институты обратной связи, отгородилась от общества настолько, что конструктивное взаимодействие с нею возможно только при исключительном общественном давлении. В результате стремительно деградируют  мораль, кадры и эффективность управления бюрократии, ее действия становятся все менее рациональными  не только для общества в целом, но даже  для любого отдельного бюрократического клана.

В странах европейской цивилизации  решения властей и их последствия прорабатываются  экспертами и легитимными общественными структурами при власти. Худо-бедно так было и в России 90-х годов, но теперь  общество вынуждено взять эту работу на себя. Большинство действий  власти таковы, что требуют  сопротивления общества, а бездействие или даже саботаж власти общество вынуждено по мере возможности компенсировать своими действиями.  Власти на всех уровнях и во всех сферах наступают на права граждан и прежде всего на институт собственности; собственники начинают (еще только начинают!) осознавать угрозу своим интересам и объединяться для самозащиты.

В этом ничего необычного нет, а необычно – что, с другой стороны, для всей этой неформальной общественной активности  пока еще есть политические и информационные возможности (в этом,  в частности,  принципиальное отличие нынешней ситуации от времен советского «застоя»).  При этом большая часть энергии власти и общества тратится на борьбу  друг с другом.

Очевидно, что такое равновесие  неэффективно для развития страны  и неустойчиво. Оно неизбежно будет смещаться либо в сторону полной бюрократической диктатуры и подавления даже неформальной общественной активности, к полной деградации власти и в конечном счете к национальной катастрофе, либо в сторону роста общественной активности и обузданию бюрократии.

Необходимо учитывать также, что время простых реформ сверху, когда достаточно было что-нибудь  разрешить, прошло. Примеры – приватизация жилья и дачных участков, свобода слова, свобода объединений. Но более сложные реформы уже  тогда шли не «как лучше», а «как всегда», поскольку готова к ним была только бюрократия. Пример – приватизация промышленности. В условиях бюрократической диктатуры реформы изначально конструируются в интересах бюрократии, но даже при наилучших намерениях требуют проработки механизмов, понимания и активности снизу. Пример – реформа ЖКХ.

На первый взгляд, бюрократия наступает на всех фронтах, а сопротивление общества слабо и не результативно. Кажется, что хуже, чем сегодня  – не может быть, но потом  вдруг оказывается, что еще как может. Однако, насколько еще обнаглела бы бюрократия, к какому разгулу репрессий, конфискаций и информационного голода мы были бы отброшены, если бы не сопротивлялись? Насколько без нашего сопротивления стало бы больше рейдерских атак на наше имущество? Сколько милицейско-прокурорско-судебных наездов на наших активистов не начались благодаря нашему сопротивлению?

2.

Поэтому важнейшая задача демократической  оппозиции – поддержать  ростки неформальной гражданской активности (объединения, которые можно определить как гражданские, «специализированные», внепартийные)  в тех сферах, где они уже зародились – в правозащитной деятельности, ЖКХ, градостроительстве, экологии, в объединениях бизнеса, образовании, реальных профсоюзах.

Инициативные группы,  отстаивая свои или чьи-то права или тщетно пытаясь реализовать какие-то свои проекты, на первых же шагах сталкиваются с бюрократией. Многие уже дозрели до оппозиционности, но, возможно, еще не сделали выбор между правыми и левыми. Причем левые давно и очень  энергично привлекают таких людей и уже многого достигли. Если такие люди выберут преимущественно левых, то Россия повторит свою историю ХХ века и не обязательно как фарс. Необходимо тактично направлять  структурирование и политическое просвещение гражданского актива, а также инициировать гражданскую активность  там, где ее еще нет, например, в здравоохранении.

3.

Такая деятельность необходима и для возрождения самих демократических партий. Демократические  партии  90-х годов полностью выродились, и одна из главных причин этого - отсутствие  работы «на земле», по актуальным проблемам  избирателей. Где нет такой работы,  там к руководству организациями приходят засланцы бюрократии, имитаторы бурной деятельности, интриганы и демагоги. Пополнение деятельными кадрами необходимо демократическим организациям прежде всего для собственного оздоровления.

Гражданский актив придет в политическое Движение, если будут выполнены четыре равно необходимых условия:

- если мы проявим заинтересованность и компетентность в их практических проблемах и поможем им делом;

- если в Движении будет подлинная внутренняя демократия, и их участие будет реально влиять на политику Движения;

- а это в свою очередь возможно, только если лидеры откажутся от закулисных договоренностей с властями и друг с другом;

- если рядовые участники Движения найдут в себе силы для участия  в реальных делах и будут оценивать своих политических руководителей по результатам этих дел, а не только по  декларациям.

Речь идет именно о сотрудничестве между политическими (демократическими) и гражданскими объединениями. Попытки политических движений поглотить гражданские объединения или подчинить их узкопартийным целям разрушат их и навредят прежде всего обществу. Навредят  и политическим движениям, поскольку лишат их источника кадров и влияния.

Приоритет практических проблем в деятельности политического Движения ни в коем случае не означает отказа от пропаганды демократических и либеральных принципов. Но необходимо считаться с тем, что в массовом сознании эти принципы либо уже реализованы в начале 90-х, либо скомпрометированы. Поэтому надо пропагандировать прямую связь принципов все с теми же практическими проблемами, пропагандировать либеральные ответы на общепризнанные вопросы, на практических примерах показывать попрание  этих принципов бюрократией даже тогда, когда она их лицемерно поддерживает. Кстати, очень важно разрушить стереотип, насаждаемый левыми и даже либеральными СМИ – что нынешние власти якобы осуществляют либеральные идеи.

4.

Каждый политический сегмент получает максимум влияния только в том случае, если его электорат консолидирован и в общественной жизни он представлен единым общественным объединением. Это отнюдь не призыв к монополизации политической сферы, поскольку конкурирующих политических сегментов – как минимум три. Внутри нашего сегмента монополия тоже недопустима, и это не противоречит идее единого объединения.

4.1.

Неоднородна политическая ситуация в регионах. Например, по данным ФОМа в Москве коррупция распространена в 4 раза больше, чем в Пермском крае. Я не очень доверяю ФОМу, но эти данные коррелируют с имеющимися у меня сведениями об отношении региональных властей к общественным и некоммерческим организациям: в Москве бюрократия как огня боится реальных контактов с общественностью, а в Перми взаимодействует довольно конструктивно. Все, что в данной статье сказано о бюрократии, - сказано о бюрократии федеральной и московской. Я вполне допускаю, что в каких-то регионах бюрократия не заслуживает столь жестких оценок. Поэтому вопросы об уровне оппозиционности и взаимодействия с региональными властями, об участии региональных организаций в выборах и т.п. должны решать сами региональные организации Движения. При этом недопустимо, чтобы оппозиционность ограничивалась декларациями в адрес федеральной власти при полном бездействии на своем, региональном уровне ответственности или даже сговорах с региональной бюрократией (такие примеры в демократическом сегменте есть).

4.2.

Наш политический сегмент идеологически  весьма неоднороден. В силу этого наше Движение должно иметь не только региональную структуру. Нужны фракции. Они могут отличаться друг от друга идеологией,  тактикой,  степенью радикализма.

Фракция – это, во-первых, информационная и организационная подструктура в  Движении. Во-вторых, это часть,   которой гарантировано представительство в руководящих органах, т.е. это гарантия прав меньшинства. Недопустима ситуация, когда «победитель получает все».

Обычное возражение против фракционности: создание фракций – это подготовка раскола. Это возражение не безосновательно, но практика показывает, что отсутствие фракций от раскола не спасает, а создает другую опасность: меньшинство, лишенное возможности влиять на политику объединения, лишенное его организационной поддержки, - теряет к нему интерес и уходит.

Межфракционные различия могут быть очень важны для  участников Движения; фракции могут конкурировать между собой за влияние на политику Движения. Но для электората эти различия, как правило, мало заметны и не интересны.  Для электората важно, что эти различия признаны внутри Движения, оформлены организационно, и благодаря им в Движении самостоятельно представлены интересы и взгляды каждой электоральной группы.  Кстати, не исключена  вариативность и в Программе:  ее отдельные положения могут быть изложены в разных вариантах со ссылками на соответствующие фракции.

Если бы при создании СПС было принято мое предложение включить в Устав раздел о фракциях и их правах, - может быть, судьба партии не была бы столь печальной.

4.3.

Третье направления структурирования Движения – специализированные секции. Они должны объединить участников Движения, действующих в соответствующих гражданских объединениях. К перечисленным выше «гражданским специальностям» необходимо добавить секции  региональных и местных депутатов (не следует ждать, когда будут избраны кандидаты от Движения; надо попытаться привлечь действующих депутатов, оказав им экспертную, организационную, информационную и прочую поддержку).

 Это позволит во время избирательных и других массовых кампаний координировать деятельность Движения и гражданских организаций.

Координировать деятельность секций должен Экспертный совет как один из руководящих органов Движения.

4.4.

Еще некоторые предложения по ключевым организационным вопросам Движения, вытекающие из опыта от Московского объединения избирателей до завершения «карьеры» в СПС.

Аппарат Движения следует набирать на основе открытого конкурса в рамках Движения. Особенно это относится к пресс-группе. Структура аппарата, распределение обязанностей должны быть открытыми. Обязательно нужен четкий формализованный порядок ответов на обращения участников Движения.

Сегодня информационные ресурсы  организаций и групп, входящих в Движение, - довольно обширны, но  разрознены и потому слабы. Сайтов так много, что никто не может уследить за всеми. Их следует объединить, выделив страницы организациям, группам, лидерам, фракциям и т.д. Кроме сайта, нужна сеть. Нужны регламенты размещения информации на сайте, рассылок по сети, использования Скайпа, обзвона и SMS-сообщений, заочного редактирования документов,  голосований,  дискуссий.

В частности, сейчас очень плохо организовано обсуждение проектов программ на сайте Координационной группы http://www.democrat-info.ru/.